Арманд Хаммер. Уполномоченный по разграблению российского национального достояния.

[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку]

ЛЕВИ КОХАН РОДИЛСЯ ТРИЖДЫ
Первый раз - в 1898 году в семье эмигрантов из Одессы, снимавших угол на чердаке полуразвалившегося дома на окраине Нью-Йорка.
Второй раз - спустя 23 года в кремлёвском кабинете Ленина. В тот октябрьский день 1921 года, проведя в обществе вождя четыре часа, он получил из его рук охранную грамоту уполномоченного Кремля по связям с финансовыми воротилами и капитанами индустрии Запада, а также мандат на право владеть концессией «Грузинский марганец» в Чиатури и асбестовыми шахтами на Урале.
Как оказалось впоследствии, благоволение и щедрость председателя Совнаркома стали для американца стартовой площадкой для выхода на орбиту большого бизнеса и пропуском в историю XX века.
Третий раз Кохан родился после смерти Ленина в 1924 году, когда он взял себе псевдоним Арманд Хаммер («Arm and Hammer» в переводе с английского означают «Серп и Молот». - И. А.).
Визит к Ленину был знаковым - вся последующая жизнь Хаммера будет связана с делами российскими, а затем советскими. В течение почти 70 лет Хаммер с маниакальной настойчивостью посещал Советский Союз и сумел обаять всех советских лидеров. Приобрёл он единомышленников и среди высшей советской партноменклатуры.
Свой бизнес Хаммер начал с карликовой фармацевтической фирмы, располагавшейся на чердаке дома в негритянском квартале Нью-Йорка. Но в 1921 году, по совету своего дальнего родственника-одессита Семёна (Сэма) Шапиро, Хаммер переключился на операции с нефтью.
Вложив в начале 20-х годов в покупку дышавшей на ладан «Оксидентал петролеум» 100 тысяч долларов, Хаммер в конце пятидесятых стал хозяином нефтяной монополии, объём продаж которой составлял 5,5 миллиарда долларов, а чистая прибыль - около 200 миллионов в год! До самой смерти владелец «Оксидентал петролеум» входил в двадцатку самых крупных нефтяных магнатов мира.
Преуспевающий бизнесмен не уставал приумножать своё состояние и делал деньги на всём, что сулило хоть малейшую прибыль. Его конкуренты зло шутили, что он сможет заработать даже на собственных похоронах.
...После смерти Ленина, по предложению Анастаса Микояна, бывшего в то время наркомом внешней и внутренней торговли СССР, Хаммер стал доверенным лицом по отбору из запасников Эрмитажа, Русского музея и Музея изобразительных искусств им. А. С. Пушкина картин всемирно известных голландских, итальянских, испанских мастеров, французских импрессионистов, икон, знаменитых пасхальных яиц Фаберже и драгоценных предметов старины, составлявших наше национальное достояние.
Отбор драгоценностей проводился с целью последующей их продажи по демпинговым ценам на западноевропейских и североамериканских аукционах - строительство социализма в СССР требовало валютной подпитки.
На деньги, вырученные от продажи бесценных шедевров, были возведены Днепрогэс, Магнитогорский металлургический комбинат и другие промышленные объекты. А Хаммер, ставший к тому времени «большим другом» Советского Союза, получил огромные комиссионные. Сколько миллионов долларов осело в американских банках его счетах, не знает никто. При всём этом Хаммер, не довольствуясь комиссионными, постоянно хитрил. Делал он это так.
Вывезя из СССР очередную партию шедевров, он не спешил выставлять их на аукционах. Сначала американец демонстрировал наши богатства в Западной Европе и в Америке на выставках под названием «Сокровища царей Романовых». Они имели феноменальный успех. И хотя вход туда стоил немалых денег, но кто же поскупится ради того, чтобы своими глазами увидеть, в какой роскоши жили русские императоры?!
Кроме того, Хаммер за счёт нашего национального достояния не забывал пополнять свою личную галерею, которую ласково называл «моя Малая Грановитая палата».
Словом, Арманд Хаммер в течение 3 десятилетий выкачивал богатства, столетиями накопленные императорским двором и российскими коллекционерами.
Коммерческая деятельность Хаммера по сбыту на закордонных аукционах принадлежавших нам шедевров, а по сути, разграбление нашего национального достояния, продолжилась и с приходом к власти Никиты Хрущёва. Осуществлялась она с его благоволения и по личному указанию министра культуры Екатерины Фурцевой.
Однажды министр, несмотря на то, что имела государственную дачу, решила обзавестись ещё и собственной. Для этого за счёт государства возвела в Подмосковье особняк, в убранство которого, по утверждениям всеведущих американских журналистов, Хаммер вложил 100 тысяч долларов. Один из особо рьяных репортёров, пытавшийся придать огласке этот факт, поплатился жизнью, а щедрость Хаммера при обустройстве нового гнёздышка Фурцевой была сполна вознаграждена.
Когда Хаммер в очередной раз находился в Москве, Екатерина Алексеевна пригласила его к себе на дачу (ту самую, отделку которой профинансировал американец). Там за чашкой чая хозяйка как бы невзначай сказала гостю, что из достоверных источников ей стало известно, что в его коллекции отсутствуют работы Казимира Малевича.
«Поэтому, - с пафосом произнесла министр культуры, - я, посоветовавшись с экспертами Третьяковской галереи, решила от имени советского правительства подарить вам, большому другу Советского Союза, одну из лучших работ Малевича».
Услышав это, гость чуть не свалился со стула. Ещё бы! Любая картина всемирно известного русского художника-авангардиста, написанная им в манере супрематизма, на Западе стоила не менее миллиона долларов!

КОНВЕЙЕР ВЕРБОВОЧНЫХ ПОДХОДОВ

Председатель КГБ при СМ СССР Александр Шелепин давно уже присматривался к вездесущему американцу, намереваясь использовать его в качестве своего информатора.
На приёме в Кремле, устроенном в честь полёта Юрия Гагарина в космос, Шелепина представили Хаммеру. Но не как председателя КГБ, а как старшего советника Хрущёва, в обязанности которого якобы входило установление и развитие контактов с представителями большого бизнеса Запада вообще и США в частности.
Не успел Шелепин освоить новую роль, как в ноябре 1961 года был смещён Хрущевым с должности. Пришлось перестраиваться на марше. Теперь с Хаммером тет-а-тет общался новый председатель КГБ Владимир Семичастный, но «крыша» осталась прежней - старший советник Хрущёва. Семичастному иногда удавалось разговорить Хаммера и заполучить важную информацию.
Так, например, Арманд Хаммер сообщил, что вице-президент Линдон Джонсон, ставший президентом США после убийства Кеннеди, будет вновь переизбран на этот пост, потому что пользуется сильнейшей поддержкой воротил военно-промышленного комплекса США, да и вообще Джонсон - марионетка в их руках. Взамен они потребуют от него ввести войска в Северный Вьетнам, где специалистами «Оксидентал петролеум» были обнаружены огромные запасы высококачественной нефти. Внешнеполитический курс Джонсона будет более агрессивным, чем курс покойного Кеннеди.
Все сведения, полученные в приватных беседах с Хаммером, в последующем подтвердились. На самом верху, сначала Хрущёвым, а затем Брежневым, было принято решение и в дальнейшем «прокачивать» всезнающего американца «втёмную», изредка поощряя его откровенность каким-нибудь шедевром из запасников Эрмитажа...
Федеральное бюро расследований (контрразведка Соединённых Штатов) вело разработку Хаммера с тех пор, как он стал регулярно посещать Советский Союз, подозревая его в агентурной связи с советскими спецслужбами. Тому были основания: в США Хаммер устраивал выставки «Сокровища царей Романовых», а затем аукционы с помощью сотрудника советского торгового представительства, некоего М., который в картотеке ФБР проходил как кадровый разведчик ГПУ-НКВД. Глава бюро Джон Гувер решил лично выйти на вербовочную беседу с бизнесменом-авантюристом. В результате изящного шантажа Хаммер за небольшую плату согласился поставлять информацию о просоветски настроенных американских бизнесменах и политиках, с которыми был на короткой ноге.
Так «большой друг» Советского Союза, миллиардер и председатель совета директоров транснациональной нефтяной корпорации «Оксидентал петролеум» стал платным осведомителем ФБР. Теперь у Хаммера, кроме друзей в президентской администрации, сенате и конгрессе США, появился ещё один мощный покровитель - шеф ФБР.
Сотрудничество с ФБР, длившееся несколько десятилетий, было прервано в 1960 году Центральным разведывательным управлением США. Руководство ЦРУ буквально не находило себе места от мысли, что такой вездеход, каким был Хаммер, используется ФБР не по назначению. Ведь он вхож в такие кабинеты Кремля, куда не ступала нога не то что ни одного западного премьера, но даже монарха. Хаммер - кладезь ценнейшей информации! Главное - выкачать её из него в объёмах, равных поставляемой им на рынок нефти! Аллен Даллес, бывший в то время директором ЦРУ, согласовав вопрос об использовании Хаммера с президентом Джоном Кеннеди, немедленно позвонил Гуверу и предложил передать ему на личную связь неугомонного бизнесмена. Шеф ФБР спорить с «соседом» не стал, понимая, что за его спиной стоит сам президент. Сделка состоялась. Хаммеру был присвоен псевдоним Оракул, и он сразу попал в разряд «особо засекреченных ценных агентов».
Связь сначала с ФБР, а затем с ЦРУ была на руку Хаммеру - ведь в обоих ведомствах он числился как секретный агент, а раз так, то все проворачиваемые им грязные махинации, как с русскими сокровищами, так и на нефтяном рынке, автоматически становились секретными - не станет же ЦРУ подставлять члена своей семьи!

КАРТИНЫ В ОБМЕН НА ИНФОРМАЦИЮ

Аллен Даллес и сменившие его директоры управления, а Хаммер находился на связи только у первых лиц ЦРУ, торжествовали: Оракул поставлял поистине бесценную информацию.
Так, в 1970 году, вернувшись из очередного вояжа в Москву, агент сообщил директору ЦРУ Ричарду Хелмсу, какие указания давал Кремль Анатолию Добрынину по поводу его позиции на переговорах об ограничении вооружений, и о нарастающих разногласиях между Генеральным секретарем ЦК КПСС Леонидом Брежневым и председателем Совмина Алексеем Косыгиным по поводу отношений СССР с США. Администрация президента Никсона мгновенно отреагировала, поняв, в каких пределах СССР может уступить на переговорах об ОСВ-1.
И по согласованию с премьер-министром Канады Пьером Трюдо немедленно было направлено Косыгину приглашение посетить Соединённые Штаты и Канаду. Там ему были оказаны королевские почести и недвусмысленно заявлено, что Запад делает ставку только на него и на проводимые им реформы. О переговорах с Брежневым и речи не шло...
Хаммер был нередким гостем в Госплане СССР, поэтому неудивительно, что совершенно секретные сведения о быстро сокращающихся запасах нефти на месторождениях в Волжско-Уральском регионе стали достоянием ЦРУ. Эта информация спровоцировала энергетический кризис и повышение цен на бензин в Западной Европе и США.
На правах почётного гостя Хаммер неоднократно участвовал в застольях, устраиваемых в хлебосольных домах членов Политбюро, где часто присутствовали не только партийные бонзы со Старой площади, но также руководители союзных министерств и даже генералы из центрального аппарата Лубянки. Из отдельных неосторожных высказываний сановных гостей, американцу, прекрасно владевшему русским языком, несложно было делать далеко идущие выводы. Обо всём подслушанном Оракул незамедлительно информировал шефа Лэнгли. Так, он представил Хелмсу подробную информацию о нарастающих разногласиях между СССР и КНР. Президент Никсон и его помощник по национальной безопасности Киссинджер немедленно вылетели в Пекин для переговоров с руководством Китая.
Деятельность Хаммера на ниве шпионажа в пользу США щедро вознаграждалась. Зная пристрастие Оракула к драгоценностям, и особенно к старинным картинам, ЦРУ не скупилось на их приобретение. «Малая Грановитая палата» Хаммера регулярно пополнялась всё новыми шедеврами.

И НА СТАРУХУ БЫВАЕТ ПРОРУХА

Среди самых примечательных парадоксов биографии Хаммера - привлечение его к уголовной ответственности по делу, связанному с процессом века, «Уотергей-том». Он был обвинён в незаконном переводе нескольких миллионов долларов на счёт республиканской партии, надеясь на выгоды, которые в будущем могли последовать для него как бескорыстного жертвователя.
Оракул бросился за помощью к своему оператору, но тот лишь развёл руками - судебная власть в США не подвластна даже президенту, не говоря уж о ЦРУ. Тогда Хаммер решил бороться в одиночку.
Поначалу он начисто отрицал сам факт перевода денег в кассу республиканцев. Приём, однако, не сработал, а суд навесил ему новое обвинение: преднамеренный обман правосудия. Адвокат настоятельно рекомендовал Хаммеру признать за собой первую вину - незаконную передачу денег в фонд республиканской партии, чтобы снять второе обвинение - лжесвидетельство суду, которое по американскому законодательству являлось ещё более серьёзным обвинением, чем первое.
Когда судья Лоренс Лидик огласил главные пункты обвинения, Хаммер прошептал: «Виновен». После этого признания суд счёл возможным снять другие пункты обвинения - преднамеренное лжесвидетельство и неуважение к суду.
Приговор гласил: 3 тысячи долларов штрафа и один год условного заключения. И хотя приговор был, по существу, символическим, но он лишал Хаммера надежды реализовать мечту всей своей жизни - стать нобелевским лауреатом, так как по этическому регламенту Нобелевского комитета лица, осуждённые по уголовным статьям, кроме правозащитников и диссидентов, к конкурсу не допускались.

ОБРЕЗАНИЕ ПЕРЕД «ВОЗВРАЩЕНИЕМ В ХРАМ ВСЕВЫШНЕГО»

12 октября 1990 года, когда Арманд Хаммер вступил в десятый десяток лет своей жизни, рентген показал, что он поражён неизлечимым видом рака. Медик по образованию, он вполне отдавал себе отчёт о роковом характере обрушившейся на него хвори. Тем не менее уповал на чудодейственное снадобье, которое ему доставляли из джунглей Мексики. В какие-то моменты казалось, что снадобье проявляет свою волшебную силу - болезнь отступала. Но вскоре стало очевидно, что высота эта последняя и с неё произойдёт окончательное падение.
Поняв это, Хаммер объявил родным, что возвращается к традициям праотцов, в храм Всевышнего, который через своих пророков завещал, что отрок, достигший 13 лет, превращается в «сына заповеди», «мужа обязанностей», то есть зрелого мужчину, которому надлежит исполнять все предписания Торы.
Когда раввины указывали ему на то, что решение его принято с непоправимым опозданием, он отвечал: праотец Авраам подверг себя обрезанию в 99 лет, а ему - лишь 92 года...
Под руководством раввинов спешно шли приготовления к последнему торжественному акту жизни Арманда Хаммера - бар-мицве (обрезанию), запоздавшей почти на 80 лет.
Всё было расписано, раввины отрепетировали каждое своё слово, кое должны были бы адресовать 13-летнему отроку, вступающему на ролях «сына заповеди» и «мужа обязанностей» в жизнь. Посвящение должно было состояться 11 декабря. Однако за день до этого, 10 декабря 1990 года, Арманд Хаммер отбыл в мир иной.
Бар-мицва по установленному ритуалу была совершена над усопшим Хаммером на следующий день.
Отрока Арманда Хаммера сыграл актёр, которому было придано, сколь возможно, сходство с покойным, который по понятным причинам не мог присутствовать на собственном обряде обрезания...
Даже уйдя в мир иной, Арманд Хаммер не переставал преподносить сюрпризы.
Когда вскрыли его завещание, то оказалось, что единственным наследником он назначил своего сына Юлиана, которому оставил целых... 15 тысяч долларов. Оскорблённый, сын не явился на похороны отца, как и большинство других родственников, в такой же степени уязвлённых и обманутых покойным.
Но самый большой сюрприз ожидал впереди. Когда воедино были сведены дебет с кредитом, то оказалось, что Арманд Хаммер должен государству и кредиторам сумму, в два раза превышавшую ту, в которую могло быть оценено всё его имущество, включая и «Малую Грановитую палату»!
Словом, вся жизнь Хаммера прошла под лозунгом Пабло Пикассо: «Не важно, друг мой, станешь ли ты миллионером. Главное - жить, как миллионер...»