Алексей Михайлович Сливицкий

Сливицкий Алексей Михайлович [1850 — 1913]

Писатель, автор неоднократно переизда­вавшихся произведений для детей: «Разоренное гнездо», «Новичок», «Дядька Квасов», «Лиса Патрикеевна» и др. При подготовке к открытию памятника А.С. Пушкину в Москве в 1880 г. был одним из ближайших помощников Л.И. Поли­ванова — председателя комиссии, занимавшей­ся этой подготовкой. Позднее Сливицкий препо­давал в частной мужской гимназии Л.И. Поли­ванова. О своем знакомстве с Достоевским и о его участии в Пушкинском празднике Сливицкий рассказал в двух мемуарных статьях: «Из моих воспоминаний о Л.И. Поливанове (Пушкинские дни)»; «Лев Иванович Поливанов по личным моим воспоминаниям и по его письмам». Сливицкий вспоминает: «...Событием была речь Достоевского. Уже при его выходе зала как бы наэлектризовалась. Творец "Мертвого дома" сто­ял бледный, согбенный, с опущенными руками, а зал содрогался от рукоплесканий в течение не­скольких минут. Наконец все смолкло, и он на­чал читать...
Не бывшие на заседании и познакомившиеся с его речью в чтении уже и тогда высказывали удивление, почему она произвела такое потря­сающее впечатление, доведшее нескольких де­виц и студентов до истерики, так что все в зале смешалось, многие бросились на эстраду, хвата­ли и целовали руки писателя, и овации по край­ней мере на полчаса, если не на час, прервали заседание: без конца вызывали Достоевского, а когда он выходил на вызовы — группа девиц держала сзади его, высоко подняв, огромный лавровый венок, поднесенный ему после чте­ния!.. Постараюсь объяснить это недоумение <...>. Достоевский своим надтреснутым голосом, манерой чтения, искренностью, экспрессией — способен был, как электрическим током, зажи­гать слушателей: недописанное в речах таких ораторов договаривается мастерством произно­шения <...>.
На мою долю выпало в этот день доставить из Благородного собрания в Лоскутную гостиницу венок, поднесенный Ф.М. Достоевскому после его памятной речи. Мы подъехали к Лоскутной почти одновременно, и я вошел в его номер вслед за ним. Он любезно просил меня присесть, но так был бледен и видимо утомлен, что я решил по возможности сократить свой визит. Хорошо по­мню, как он, вертя в руках тетрадку почтовой бумаги малого формата, в которой не без пома­рок была набросана только что прочитанная речь, повторял неоднократно: "Чем объяснить такой успех? Никак не ожидал..." <...>.
Трудно мне вспомнить подробности обеда <...> Лучше сохранила память один из момен­тов после обеда. Когда встали из-за стола, то слу­чилось как-то так, что "шекспировцы" [члены «Шекспировского кружка», публично исполняв­шие пьесы В.Шекспира. — С. Б.] сгруппирова­лись подле Достоевского. И хорошо помню, меж­ду прочим, его жалобы на то, как болезнь страш­но мешает ему работать: "Я забываю после припадка, что уже написано в листах, отослан­ных в редакцию. Надо продолжать, а я не помню, сказал ли я то-то и то-то или только собирался ска­зать..." <...>. Помолчав, он прибавил: "Напишу еще «Детей» и умру". Роман "Дети", по замыслу Достоевского, составил бы продолжение "Братьев Карамазовых". В нем должны были выступить главными героями дети предыдущего романа... Помню, Достоевский очень торопился, так как дал слово побывать в этот день у каких-то старых знакомых, в отдаленной части города — в скром­ной семье, по-видимому. "Посидите еще немно­го, Федор Михайлович", — умоляли мы. "Нет, они ждут, обидятся, подумают, из гордости не явился"».

Читать:

Повесть о Савве Грудцыне

[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку]